Стальная изнанка листвы
В манеже огня
Мелькает прощальной запиской
Ушедшего дня.
День бежал на закат,
Понеся большие потери;
Подсчитывает их в сквере
Старый усталый солдат.
Синяя ночь, скрип фонаря,
Плавает по земле белый круг,
И вокруг
ветра шелест,
тревожный стон:
- Зря ты стоишь здесь, зря!
Смотри, не успеешь, друг!
Скорей! Закрывай свой балкон!
Они уже близко, скорей!
Но я выхожу из подъезда,
из-под защиты дверей,
из-под опеки окон,
плеча касается черный локон.
Видимо, я не один под штыком фонаря;
И снова шепот: - Зря ты, приятель, зря…
Фонарь – скрип-скрип,
Чёрная кошка – шмыг мимо;
Ночь рядом со мной, неуловима, неповторима.
И с ней – звон гитарный из тёмных дворов,
Дрожь ветров
И несказанных слов.
За окнами серая вьюга,
Испачканы пальцы в золе,
За окнами серая вьюга,
Обрывки грёз на столе,
И на разбитом стекле
Белая снежная пыль.
Гнётся под ветром ковыль
На улице, а на полу –
Мёртвая кукла в углу.
Кукла – пустые глазницы,
Цветом готовые слиться
С игольным ушком...
Очень давно, тишком,
сидя друг с дружкой рядом,
Здесь совершали обряды,
две дурочки с факультета
психологических знаний;
тут был диван;
на диване
они говорили «про это»,
шептались и колдовали…
Время прошло, и едва ли
их в жизнь воплотились мечты.
Глаза мёртвой куклы пусты,
Как разворованный склад.
Обрывки обоев шуршат…
То, что здесь было когда-то,
Было сто лет назад,
Стёрлись и лица, и даты.
И то, чему я был рад,
Чему я был рад когда-то,
Когда-то, сто лет назад…
Надтреснутый пыльный бокал,
Подъезды, железный гараж,
Небес безразличный оскал…
Жизнь – это только мираж.
Зима не зима. Снега нет.
За окнами сильный ветер.
И вот уже сорок пять лет,
Как я существую на свете.
Чего я добился?..
– ну, дети
Стали совсем большими!..
Ну, часто непросто с ними.
И старший порой огорчает.
На улице ветер крепчает
(Но с этим меня примиряет
Термос с имбирным чаем).
Еще достиженье:
ночами
Мне часто подолгу не спится,
И по утрам поясница
Болит.
И когда, чтоб обуться,
Я в коридоре согнуться
Пытаюсь, то быстро справляюсь.
Шнурки завязав, поднимаюсь
по стенке! –
Ну, губы кусаю,
Ну, в дверь упираюсь руками.
Потом отрываю коленки
от пола, и небо ругаю.
Но небо ругаю стихами!
…Отчаянно не хватает
Мне нынче мороза и снега.
Не знаю я, где пропадает
Зима. От зари до ночлега
Всё ветер.
И сырость.
И слякоть…
Окурок с алым венком
Твоей сексуальной помады
Лежит на песке, рядом
С расстрелянным желтым листком.
Мимо несутся нимфетки,
Вокруг межсезонный срач.
Чёрные голые ветки.
Низкого неба плач.
Шершаво ползут «Мерседесы».
Могильщики точат ножи.
Над трупом окурка-повесы
Дерутся святые бомжи.
