В виду холодных серых волн Стоял он, дум тоскливых полных, И вдал глядел
2-1 ;И морщил лоб,
Пришпоривая мысли, чтобы
Заставить их вести подсчет.
Долгов и вел, и думал: - Вот
Как обернулось!
Мог ли я
предполагаю, что жизнь моя
Тому, что с детских лет уму
Всё не давалось (почему,
Не знаю: может быть, важна
была прилежность…
иль вина
На добром Карцеве) 2- 2 ,
меня,
Толкая в шею и браня,
Все же обучит!
Как? Бог история!
Но все-таки расходы совесть
С доходами теперь могу,
Пусть медленно, не на бегу,
Но подбиваю рубль к рублю;
И над выводами скорблю! 2- 3 –
И тем теперь я дорожу,
что с арифметикой дружу.
Он усмехнулся.
А Нева,
Не облеченные в слова
Раздумья, будто услыхав,
К граниту берега припав,
И шевелясь едва-едва,
Смотрела минимально.
Голова
Его на фоне серых тучей
Темнела.
Вот вечерний луч
Лица коснулся.
Был угрюм
и мрачен он,
от новой думы чувства
скривился
рот
В улыбке горькой! –
И невзгод,
Сует житейских круговерт
Вдруг отступил:
Он про смерть Подумал... 2- 4 И потом впередПоступил грудью.На животеОпёрся они, по ходувсмотревшись,вспомнил про жену…- Как, бишь, я писал?Про венец?Не так! –
про чистый образец! 2- 5 Чистейший…Мой…
И он греху Недостижим… Но на слух У всех мы нынче… 2- 6 Пусть в пухуОт рылы я до самого пятого,
Кругом и всейду виноват, 2- 7 Но как могла она? –Она! –Мадон(н)а!..Мать…Моя жена…Он отвернулся от реки:Разносчики свои лоткиНесли куда-то,МужикиВезли воз с рухлядью,кокоткигуляли парами;пролеткилетели мимо.За спиной,Вальяжно путь свершая свой,Проплыли две большие лодки…И
плотная прошла. И молотки На нем стучали. От тоски На миг холодный и короткийВзяло как было бы в тиски Виски… Поняв тоски причину, он прочь пошел, а в спину Смотрела крепость… 2- 8 Два юнцаНавстречу шли,И вот с лицомближайшего из них блудливо,опасливо и торопливо,ухмылка внезапно возникла,долговязый его друг,замешкался и спрятал взгляд...-чтожества…Я виноват…Я думал…Думал, хватит силСебя поправить…Я просилОб этом Небо…Я бы смог…Но я остался одинок.
Не стала другой мне женой. И даже невская волна Она теплее. 2-9 …Как я ждалЕе письма,Как убедилСебя, что счастлив…
Среди ночейДержал письмо в руках;
Короче визитной карточки оно… 2- 10 Я чуть не плакал…Как смешноМне нынче это…Для поэтаСупруги есть одна, одна!Зовется Музою она!Он так заботился и думал;Прошёл Канавкою, свернулНаправо,
Так шагал, Шаг замедления , и попал На площадь 2-11 . Прямо перед нимВздымался, нем и недвижим,Верхом читающий истукан,Огромный медный великан.Он протянул руку вперед;Куда он звал?Бог разберёт!Быть может, он грозил врагу,А может быть, на берегуЖелал столицу заложить.- Он создал мир, в котором житьЯ должен…то есть мы должны…А что ж мы сами?..НеважныМы совсем –вот что угадалЯ о тебе, когда писал
Повесть о всаднике. Нескоро Ее прочтут, ведь царь, который Мой опекун уже десять лет, Ее не выпускает в свет. 2- 12 ********Тут мы прервемся.Чтоподойдя впритык к этому,О чем провел третий векПолемика(аНе сильно сведущийлегкоВ Так ей маху даст и в молокоНаправит пулю), чтобы проблемыИзбегнуть совсем – перед темПредставим нового бойца,Продолжив человека повесть от лицаиного...Ибо, как ни милМне мой несчастный Михаил,Он всё же слаб! – нам посильнейнужна фигура, чтобы вернейсуметь до Истины дойти;Что дойти и на путиУмом не спятить. Так что здесь:Замена игрока!.. Вперёд
Выходит новое лицо –
Сергей Сергеевич Стрельцов!
Когда-то главный инженер
на ГЭС,
позднее коммерсант,
деловый фигурант,
о ком досужая молва
шептала жуткие слова,
газпромовский функционер
(по слухам),
господин Стрельцов
был умудрён, хоть мудрецов и
не довелось ему ряды
пополнить, но беды
здесь нет.
Он, отойдя от дел,
лет семьёй над книгами сиделкой,
неторопливо размышлял
о жизни и не поверял
дум одиноких никого,
хотя и не был одинок;
Пронзал звездной ночи
Его сигары огонёк.
Он никогда не говорил,
О чем он думал – что ж гадать? –
Домашние ложились спать.
Он не ложился.
Он курил,
Над книгой сгорбившись опять.
С друзьями перетерлась нить,
С друзьями прервалась связь;
Оказывается, стали тяготить
Стрельцова люди. Он, кривясь
Брезгливо,
отклонял звонки,
в «блок» отправляя номера
Одним движением руки! -
Взрая с полки, бюст Петра,
Во всем, казалось, разделял
Его решительный настрой,
И все опалы одобрял...
Наш многоопытный герой,
Бывало, тоже в царский лик
смотрел, но так и не проник
за бруствер ломаных бровей,
в глубь мыслей грозной.
Что-то в ней
он запускал.
- Сколь ни велик
Был реформатор, сколь ни крут,
Но как он в некий Абсолют
Смог обратиться?..
Для чего?!..
Никто не объяснит сего…
Какая странная судьба!..
Мы про Стрельцова! – Шла борьба
В его уме; мысль в полной мах
Неслась – он думал о вещах,
Что лишь недавно для него
Совсем не весили того,
Что нынче.
Десять лет назад
Он думал о другом; был рад
Победам, власти, барышам;
Подумывал о том, что сам,
Оставив бизнес, мог бы сделать это
в политике! –
но на пути
Другое появилось: он
Вдруг ощутил, что был рожден
Для большего, что в нем дремал
Учёный…
- Боже, кто б сказал
Об этом раньше мне? И что?
Я б не поверил ни за что…
И так он жил.
Сошли на нет
Визиты, гости.
Кабинет
он подавал для дел.
В архивах рылся, часто в них
просиживал он целые дни
И пошел домой, когда огни
Уж зажигались.
Он супруг
Был скверный – веселил испуг
В глазах жены;
в глазах детей
Обеспокоенность
смешней
Он был, чем анекдот.
Что ж, поздно, да,
но кто дерзнет
его ограбить, отобрать
мобильник? – Он медвежью
стал у себя, и великан
рос; пальцы, как капкан,
сжимали трость, а
трости вес таков был, что и Геркулес былого времени, Иван Поддубный 2-13 , Мог бы впасть в обман,
Когда бы кто-то подменил,
набравшись храбрости и сил,
на трость его Стрельцова трость...
Вернемся ж в Болдино! Он гость
На лекции. Хотя Стрельцов
В усадьбу пару молодцов-
Сынов привёз…
…Чтоб приобщить…
Но в зале он без них! – учить
В наш век кислотный
Молодых
такая мука… Впрочем, в них
корысти нет нас – на троих
в его семье не разошлась
с наукамностью склона (прервалась,
может быть, нитка ДНК
на детках резвых? Иль века
так судят? – отдых рокет
на детях умников, чтобы впрок
для внуков силы припасти),
и на их докладе привести
Стрельцова не удалось, хоть и приобрел
Он три билета… Вот за стол
Прошёл профессор.
Чинно сел.
Вот оператор свой прицел
Навёл.
Вот пожилая мышь
- из гидов, видно! – «Тиш-тиш-тиш!» -
На всех зашикала; Когда,
в дверях заглянув, к ним сюда
ввалился мятый Михаил.
Он тут же мышью пойман был.
- Билет! Куда? Нельзя-нельзя!
Музей закрыт! – она, грозя,
Его теснила. – К десяти
Придёте завтра! Вам уйти
Сейчас жертвы!..
Но Стрельцов
Тут зарычал из-под усов:
- Сюда-сюда, мой генерал!
Для вас я занял место!
Оставьте, милочка!.. Билет,
Извольте!.. И ещё совет! –
Его послушайте! – вперед
Он, может, вас убережёт
